Новая Эпоха - Страница 117

117

Если смотреть на с такой стороны, то многое становилось понятнее. Змеи Бездны – могучее оружие, коим Мрон явно собирался подчистить соларов. Демоны и полукровки призваны противостоять одержимым. А вот залить Мраком поле не мог. Во-первых, убил бы своих воинов. Во-вторых, не хватало могущества. Приходилось сражаться в высших Астральных планах, защищать солдат от безумия светлого, контролировать волю людей…

Наше вмешательство сломало планы Терна, бог не смог нанести невосполнимого ущерба аримионской группировке. И я чувствовал, что давление Алара постепенно усиливается там, в тонких мирах. Жжение в солнечном сплетении стало почти невыносимым, виски кололо острыми иглами, а в голове мутилось от эха бесплотных ударов, наносимых светлым.

Тьма отступала… сначала медленно, потом быстрее.

Я пропустил тот миг, когда боль переросла мыслимые пределы. Просто мир потерял цвета и очертания, сознание окунулось в жгучую безбрежную серость: бегущие тучи, рваные пряди тумана, и раскаты грома вдалеке.

«Нет, не гром… голоса», – дошло до меня через целую вечность.

То разговаривали Древние. Но смысла я не понимал, лишь ловил искаженные эмоции обоих. С одной стороны хлестало сумасшедшей яростью, с другой – холодным упрямством. И от каждой фразы, от каждого слова меня выворачивало наизнанку, било и трепало. Ведь говорили они на языке магии.

Сколько продолжалась пытка, не помню. Но вроде бы постепенно начал вырываться из Астрала, всплывать на поверхность реального мира. И в конце концов очнулся, когда по щекам похлопали.

– Эскер!

– Да что ты как баба гладишь?

Рядом тяжело засопели, я почувствовал движение воздуха. Хотел выругаться, пригрозить неведомым мучителям. Но просто не смог разлепить губы, и чуть не рухнул в очередной обморок от вспышки боли. Мало того, что рука бьющего оказалась весьма тяжела, так еще и мигрень. Такое чувство, будто выгорели глаза.

– Одной оплеухи маловато.

– Иди ты! Голову ведь оторвешь. Лекаря надо.

– Где его сейчас сыщешь? Вон и Птиц в обморок упал, как светская дама в борделе. Воды подайте, да студеной. Тоже мне чародеи – сначала один глазки закатил и как мешок с г… с горохом упал, потом сразу второй. Витар, ты хоть что-то понимаешь?

– Их в Астрал затянуло.

– До чего же я умен, сразу сообразил. Ну конечно Астрал, никак иначе! А сам что?

– Я туда не хожу. Опасно.

– Вот глас рассудка! Нехрен лезть туда, где по голове бьют. Тьма, ну что же делать? Давайте воду, авось отольем.

– Да… пошли… вы, – простонал я, более не в силах терпеть издевательства.

– О! Очухался! Я ж говорил, надо бить сильнее.

Жуткая харя, маячащая перед глазами, постепенно превратилась в лицо Тоха: обеспокоенное и немного растерянное. Рядом возник Аш, с трудом отпихнул младшего и поднес деревянный ковш, помог напиться.

– Ты как?

Проигнорировав вопрос, я скривился и застонал. Услыхал такое же мычание, с усилием повернул голову. Туман перед глазами рассеялся, показались внутренности командного шатра: широкий стол, несколько стульев, ворох оружия в одном углу, и кадка с водой – в другом. В палатке царил полумрак, рассеиваемый несколькими тусклыми магическими светильниками, пахло крепким потом, кофе и табаком.

Рядом толпилась целая куча народу: братья, какие-то воины, гентские чародеи в плотных балахонах. По соседству на куче соломы валялся Птиц. Бледный как смерть, лицо в мелких бисеринках пота, а под носом дорожки подсохшей крови.

Очевидно, не утерпел и отправился по горячим следам, надеясь выдернуть. Но я-то привык получать по шее от сукиных детей, что зовутся богами, а Птицу в новинку. Хоть и опытнее, и в чем-то сильнее.

– Эск!

Брату стоило ответить. Слишком уж явная тревога отражалась в глазах оборотня.

Но прежде чем я разлепил губы, произошло резкое изменение магического фона. Легко дрогнула земля, сердце сбилось с ритма, а зубы заныли. Тьма не ушла из окрестностей поля. Но ее эпицентр исчез, и это породило завихрения, спровоцировало усиление влияния Престола Света. Что, естественно, отразилось на моем ядре, а затем и на самочувствии.

Сие могло означать только одно.

Испытав нешуточное возбуждение, я рывком перекатился на бок и встал на колени. Первым делом активировал заклинание-поводок, связанное с порталом и клинком Равновесия. Затем сотворил Знак Жизни и отдал его Ирну. Бледный символ впитался в одежду, озарил изнутри кожу и мышцы, отчего друг стал выглядеть гигантским светлячком. Но вскоре во взгляде мага появился осмысленный блеск, глаза расширились.

– Сможешь? – спросил я.

– Можно подумать есть выбор, – простонал чародей.

Тох пытался задавать вопросы, остальные просто наблюдали, впав в ступор, когда мы как два безумца спотыкаясь, кинулись к выходу. Протолкались через толпу адъютантов и охранников, торопливо захромали к соседнему холму.

Там полыхало кроваво-алое зарево, в стороны разбегались волны горячего воздуха. Портал напоминал огромный костер, факел. Столб света уходил ввысь, подпирая гнилостные небеса. Внутри же виднелись тонкие, перетекающие одна в другую и почти раскаленные линии.

Когда достигли вершины, услышали низкий гул, порой прерываемый тяжелыми толчками, на земле плясала пыль и мелкие камешки. И частота постепенно возрастала, заклинание тянулось незримыми щупами вдаль, подключало новые источники энергии.

Еще немного, и путь откроется.

Мысль и обожгла и выморозила. Я резко остановился, не добежав до портала десятка шагов, посмотрел на него, потом мельком глянул на поле. Багряный свет резал глаза, и сталкивающиеся армии казались тенями, массами металлических жуков. Лишь кое-где плавали облака черноты, в других местах яркими искрами расплавленного золота выделялись духи света и пламени…

117